Читать книгу "В плену фиолетовых зеркал - Василий Ефимов"

— Вы, несомненно, отличный рассказчик и слушать вас очень приятно, но время уходит.

— Да-да, простите меня, просто бывает, что мне не с кем поговорить.

— Ничего страшного, приступим к делу.

— Да-да… Лютор, прошу вас, встаньте сюда и прислоните ладони к стеклу. Вот, отлично. Сейчас тюльпан будет общаться с вами с помощью стального огня. Только следите, чтобы огонь не сжёг ваш разум.

Вялые свисающие лепестки слабо зашевелились. Пустая темная полость чёртового тюльпана наполнилась расплавленной сталью, горевшей сине-зелёным пламенем, которое усиленно собирало свои языки в сторону мальчика. В голове Лютор слышал голоса. Огонь ласково звал его к себе, посылая в разум тёплые вспышки красочного огненного мира, пытавшегося слиться с сознанием. Мальчик словно во сне подался вперед, стекло цилиндра вогнулось и пропустило его сквозь себя.

— Знаете Ролмер, я вам никогда не говорил, что это не совсем стекло, это живое стекло, так же как и горящая сталь, перерабатываемая этим цветком тоже живая. И, насколько я заметил, цилиндр с горлом дракона живут в синергии, — комментировал Грован.

Лепестки обвили конечности Лютора, подняли над кратером тюльпана, растянув, чтобы мальчик не шелохнулся.

— Не бойтесь, господин Лютор все будет хорошо, — успокоил Ролмер.

— Это быстро кончится, — добавил Грован.

Тонкие языки пламени, как нити, окутали всё тело своей жертвы. Ребенок кричал от боли и от животного страха. Лютора медленно разрывало пополам вдоль линии симметрии. Огненная рука пробила грудь, вырвала сердце, и забрала его с собой туда, откуда появилась. Хлынувшую кровь ловил расплавленный горящий металл, не сжигая, мешая с собой, при этом изменяясь в цвете. Две половинки тела отделенные от головы высохли, как мертвые листья, но не воспламенились. А отделенная от тела голова, пребывая в сознании, наблюдала за всем этим.

— Смотрите Ролмер, сейчас начнётся регенерация с суперкомпенсанией жизненных сил. То, что он ещё жив, говорит о том, что вы сделали правильный выбор. Этот мальчик рожден в пламени адовом, он станет превосходным колдуном с таким потенциалом.

— Надеюсь, вы правы, Грован.

Две высушенные половины тела срослись и слились с головой. Те места, где проходили крупные артерии, проткнули змеевидные ростки, появившиеся из горящей кипевшей внизу стали. Живая смесь крови и жидкого металла, ласкаемого огнём, наполняло и восстанавливало тело Лютора до тех пор, пока оно не стало прежним.

Не было больше боли. Лютор почувствовал сильную эйфорию, отчего невольно издал стон. Разум помутнел, тело немного повисело в воздухе, затем плавно опустилось в кипящую сталь. Казалось, Лютор решил принять ванну.

— Он сейчас пережил момент высшего наслаждения, именуемый «суперкомпенсанией жизненных сил»! Как бы я хотел оказаться на его месте!

— Грован, вы же знаете что для вас это невозможно, как бы вы не хотели.

— Ну и что! Помечтать нельзя! Сколько я вас знаю Ролмер, вы всегда смиряетесь с постановленным порядком вещей и даже в мыслях не позволяете себе немного больше чем можете иметь!

— Таково моё предназначение, таков мой долг, и мне это нравится.

— Как можно так жить? Хотя, наверное, я бы понял это, если бы был не алхимиком, а слугой. И, наверное, говорил бы о своём долге с такой же уверенностью, спокойствием, и невозмутимостью, как и вы.

— Думаю, несомненно, было бы именно так.

Лютор неожиданно дернулся, зрачки загорелись оранжевым цветом. Рывками он пытался вылезть из ванной, полной расплавленной горящей стали, но дьявольский цветок, не давал этого сделать, засасывая гостя в себя. Металл перестал гореть, превратился в вязкую жижу, которая затянула мальчика внутрь, помогая длинными вялыми лепестками.

— Не может этого быть! Я столько лет наблюдал это за прибывающими учениками, но каждого из них тюльпан отпускал, не глотал как сейчас. Нужно его вытащить оттуда, если он ещё жив. — Алхимик хотел разбить цилиндр.

Ролмер, схватил его сзади за плащ и не пустил.

— Грован, всё в порядке. Не волнуйтесь!

— Нет, я должен…

— Вспомните, что происходило с последними тридцатью учениками. Они ведь погибали, спустя пару дней, после контакта с тюльпаном. Вы ведь знаете, что это означало отклонение совместимости духа.

— Да, но разве это тот кого…

— Да, это сын палача Варлонна.

— Нет, не может быть, как же вы его сюда притащили? И что король не знает?

— Ему всё равно. Он не знает, а вдруг Лютора уже нет в живых?

— Смотрите Ролмер…

— Да-да…

Тюльпан сначала дергаться сжиматься и расширяться, потом взорвался, облепив стенки цилиндра оранжевым месивом. Спустя мгновение всё исчезло, остался только Лютор, на котором был теперь какой-то обтягивающий бардовый костюм. Мальчик стоял на зеркальном полу и не двигался. Алхимик и слуга смотрели, затаив дыхание. Открыв глаза, Лютор бросился на них. Оба слегка подались назад. Лютор яростно бился, пытаясь сломать преграду, что-то кричал на непонятном языке. Изо рта, кончиков пальцев и из глаз сыпался огненный песок. Неожиданно из тела Лютора вырвался огненный шар. Мальчик упал, потеряв сознание.

— Поразительно, идеальный вариант слияния! — удивлялся Грован.

— Полная совместимость духа, всё правильно, — ответил Ролмер.

— Жаль, что теперь у меня нет тюльпана.

— Так сходите в долину чертей, да сорвите себе новый тюльпан, сейчас как раз сезон.

— Да, сегодня я так и сделаю, — Грован, подошёл к стене и нажал рычаг. Цилиндр подняться.

— У вас есть что-нибудь… — начал Ролмер.

— Чтобы он очнулся? — закончил Грован.

— Да.

— Вот, отличная вещь, мертвого поднимет, — сказал алхимик и достал из ящичка в третьем столе две монеты, серебристого цвета.

— И, как же она работает?

— Предельно просто, — ответил Грован и положил монетки на лоб Лютора, — смотрите.

Серебристые пластинки задымились. Тело мальчика дернулось от прошедшей по нему электрической волны, он открыл глаза, вскочил с пола и схватился обеими руками за голову.

— Это пройдет, через пару секунд.

— Неужели не было ничего менее сильного?

— Нет, но то, что я сделал хоть и причиняет боль, зато тонизирует, придаёт силы.

— Господин Лютор, как вы себя чувствуете? — поинтересовался Ролмер, когда тот окончательно пришёл в себя.

— Превосходно, никогда ещё не было мне лучше, за этот день я узнал больше чем некоторые за всю свою никчемную жизнь, — ответил Лютор.

— Вот это да! — удивлялся Грован. — Кратковременное реакционное возбуждение мозга при бомбардировке импульсами! Надо записать весь процесс. Господин Ролмер, в данный момент Лютор может быть умнее вас, так что будьте осторожны.